В.Шендерович
― Мне неловко обсуждать Анну Нетребко за пределами вокала. Дело в том, что, видите ли, у певцов голова – это резонатор. Певцы туда посылают звук. Она у них не для этого – не для того, чтобы думать...
Что-то всем неловко - и Ерофееву и Шендеровичу. Ну, да, писатели, чуткие души, мыслители. Понятно, для чего им голова. Они ею источают остроты. Мастер Каморки
О. Бычкова ― И начнем мы с Анны нашей Нетребко. На которую ополчились австрийские товарищи. Потому что она на днях буквально позавчера передала донецкому театру оперы и балета миллион рублей. И мало того, что передала деньги, что само по себе, наверное, замечательно, и обещала приехать туда выступить, но она еще фотографировалась с флагом этой Новороссии. Анна Нетребко является не только российской гражданкой, но также и австрийской. Почему и российский МИД сказал, что это очень нехорошо. А австрийская авиакомпания…
В. Ерофеев― Австрийский МИД сказал, что нехорошо.
О. Бычкова― Она гражданка Австрии. Что это может быть использовано эти фотографии Нетребко со знаменем Новороссии и вот это все для пропаганды и неизвестно, продлится ли ее контракт с австрийской авиакомпанией. И так далее. Осудили австрийцы нашу Анну. Справедливо?
В. Ерофеев― Так и хочется сказать, что нетребко было осуждать.
О. Бычкова― Я думаю, что вы будете миллионным посетителем с этой шуткой. Извините.
В. Ерофеев― Наверное. Просто приходит сразу в голову. Потому что мне кажется, что любой человек, а уж тем более звезда или поп-звезда или просто настоящая оперная звезда имеет право не только пожертвовать миллион или сколько там рублей на донецкий театр, но и фотографироваться и так далее. Мне все-таки кажется, что при всем том, что сейчас мы видим на Донбассе, те люди, которые явно многим несимпатичны в Австрии, тем не менее, имеют какие-то свои взгляды, хотим мы признавать их или не хотим. И если Нетребко считает, что эти взгляды рукопожатные, то это ее дело. Так мы можем совсем с ума сойти, если мы будем говорить, вот с этим да, а с этим нет. Туда иди, сюда не иди. Совершенно нельзя этого допускать. Мне кажется, что европейская политкорректная цензура здесь не права. То, что многие другие европейско-мыслящие люди уже точно не снимались бы с флагом, это понятно. Что они туда не ездили бы – тоже понятно. Но с другой стороны осуждать, пусть ездит туда, куда хочет.
О. Бычкова― Но это же с одной стороны гуманитарная акция передать миллион рублей, и наверное, это никто не станет осуждать. А с другой стороны политическая акция. Как если бы человек фотографировался с террористами, условно говоря. Это же так рассматривается.
В. Ерофеев― Да, но дело в том, что здесь получается так, что террористами их считает ровно та часть планеты, которая настроена на западные ценности. А другая часть считает наоборот их, я их вообще считаю Чевенгуром таким разгулявшимся. Они прямо из платоновского романа вышли, мне кажется, что картезианское мышление это не их сильная сторона. И как ни крути, ни верти, получается, что вроде бы у них тоже должны быть…Вот я люблю очень Чевенгура и эти герои у меня всегда вызывали улыбку. Вот они реализовались. Вот они пришли на землю. Вот они нарисовали свое знамя. Они политически мне отвратительны. Но с другой стороны они есть и сказать, что их ценности это какие-то такие террористические ценности я не могу. Другое дело, что они поставлены в такие условия, что они исполняют роли террористов. Кстати, чевенгуровские ребята тоже были вполне красными террористами.
О. Бычкова― Заодно тогда уже вопрос от сразу нескольких слушателей, на которых произвело большое впечатление то, что Крым, оказывается, это сакральная территория для россиян. А потом выяснилось, что Луна тоже сакральная территория и мы там тоже будем что-то делать. И присоединять ее, видимо, к РФ. И вас спрашивает например, Ивасун, ник такой: это такой способ преодоления кризиса - сакрализация пространства.
В. Ерофеев― Нет, это активизация тоталитаризма. То есть чем гуще авторитаризм или тоталитаризм, тем больше сакральности исходит от него. И Луна ведь мы помним еще по Солженицыну, что хотели в какой-то юбилей Сталина Луну переименовать в Сталин. Крутился бы вообще такой спутник земли под названием Сталин. Что касается Крыма, то действительно там очень много сакрального, но мне кажется, Крым исторический больше всего известен тем, что через него прошло огромное количество рабов. Там был в Феодосии невольнический рынок, там продавали русских, поляков, литовцев. В общем, сотнями тысяч. И просто это такой страшный рынок, и в гражданскую войну и после там столько пролито крови, что мне кажется, что просто оттого, что в Крыму такое свершилось, он сакральный. Но не потому что там вдруг киевский князь принял христианство, мы все решили поэтому, что это наша вера, наша земля. Мне кажется, что здесь совсем не то и тогда не была та земля нашей и та вера еще была непонятно какой.
О. Бычкова― И тогда, чтобы уже завершить с этой темой, потому что многие спрашивают, Илья из Ярославской области: согласны ли вы с тем, что проект Новороссия закрыт. Потому что появились разные обоснования убедительные вполне разных кремленологов про то, что есть масса признаков того, что это так.
В. Ерофеев― Хотелось бы, чтобы был закрыт, потому что он тоже невероятно кровоточит. И просто жалко людей, и хоть и перемирие и все равно каждый день пишут о том, что тот погиб, там погиб. Это просто чудовищно совершенно. Вообще сам проект чудовищный и если бы он закрылся реально, были бы все довольны. Конечно, получается такая кислая территория как Приднестровье, но хоть худой мир, но, наверное, в конце концов, все-таки это будет украинской землей. Как и полагается.